Из приятного созерцания, игры и наслаждения утренним великолепием Хара была выбита, в буквальном смысле слова. Выбита довольно неприятно и даже болезненно. Многолетняя выучка - умение управлять эмоциями, сказалась и тут. Хара даже не воскликнула ничего от неожиданности. Лишь сделала пару шагов в сторонку, на всякий случай. И медленно обернулась на голос. Шимарец. Забавно столкнуться в рассветный час на пустой улице с горцем. Ну посмотрим, кого сегодня преподнес мне случай.
Однако, вглядевшись повнимательнее в лицо "горца", Хара приметила что-то.... что-то неуловимо знакомое. Ах нет! Вполне уловимое и хорошо знакомое. Она вспомнила женщину, чьи черты нашли свое отражение в лице того, что стоял сейчас напротив. И если женское лицо напоминало пейзаж в лунном свете, то лицо мужчины было тем же пейзажем, но в лучах полуденного светила. Резче, грубее, но в сущности никакой разницы. память Хары щедро, словно горсть монет на прилавок, бросила ряд воспоминание. Когда-то вышла у них с той леди дискуссия о жизни и ответственности за нее. Хара Киллемби, всегда считала, что коли сам человек не знает, что делать с собственной жизнью, то естественно и правильно, если за него это решат другие. Ее оппонентка, леди Тресса Тамон, думала иначе... Впрочем... детали уже изрядно подзатерлись за давностью лет. Остался лишь образ. И вот этот образ вдруг воскрес из мертвых, преобразившись столь неожиданно.
Очень некстати вспомнилось ревущее пламя, победно взмывающее в чистую синь небес над резиденцией Ордена. Последний гимн магистрам, оставшимся там. Тресса Тамон кажется была среди них.. Да, именно так она и погибла... Говорили, что у нее есть сын, теперь Хара примомнила и это. Но о его судьбе никто при ней не упоминал. Ни до войны за Кодекс, ни после нее.
Шимарский горец, значит... Хара улыбнулась своим мыслям
- Не беда, сэр. С любым может случиться досадная неловкость. Однако сделайте одолжение, не трудитесь над акцентом. Мне право же приятнее будет говорит с Вами без дополнительных помех.
Хара уже по привычке слегка подцепила случайного собеседника. Полагая, что прямо высказанное сомнение и в происхождении мужчины, вызовет эмоциональный отклик. Чего она обычно и добивалась.

Отредактировано Хара Киллемби (2011-04-25 15:16:43)

Хара понаслаждалась его растерянностью, с веселой улыбкой в уголках глаз. И все же решила прийти на помощь:
- Акцент и образ безупречны, сэр. Вас выдало лишь ваше лицо. Так вышло, что я неплохо знала одну леди, чьей точной копией Вы являетесь. Возможно, это всего лишь совпадение. Но я решила рискнуть, бросив предположение вслух. И угадала, как видите.
Смех звоном колокольчиков рассыпался над утренней улицей.
Всплеск его искреннего недоумения и растерянности был для Хары как глоток приятной свежей воды. Склонив голову чуть на бок, она наблюдала за дальнейшей реакцией "горца", продолжая беседу
- Но что, позвольте спросить, заставило Вас надеть столь забавную маску в благополучном Ехо? Если Вы не хотите быть узнанным кем-то, то это неплохой способ как раз таки привлечь к себе внимание.
Утреннее игручее настроение только набирало силу. Харе не хотелось соскальзывать обратно в порядком приевшийся образ строгой и временами занудной наставницы. Не способной на шутку и смех. Не хотелось также нацеплять маску простоватой, хорошо известной знахарки. Она позволила себе минуты игры и свободы. Хотя игра ее тоже была целенаправленна, отточена до мелочей.

Отредактировано Хара Киллемби (2011-04-26 00:47:05)

Надежды-надежды, чаянья, планы, цели… сколько их рухнуло, сколько похоронено так, что и могил не сыскать.  Заметено пеплом сгоревших жилищ, развеяно на ветрах. Забыто…
Нет, парень, и твоим надеждам сбыться не суждено, - ясно читалось в медового цвета глазах, прищуренных, чуть насмешливых. Она могла бы и посочувствовать, и даже на самом дне души что-то такое шевельнулось. Но Хара знала старую как мир истину: сочувствие делает мужчин слабыми. А стоящему перед ней незнакомцу слабость была бы сейчас ох как некстати. Уж лучше злость. К тому же… ох уж это «к тому же», но как без него? Так вот, к тому же, он мог оказаться полезен лично ей. И то сказать, часто ли встретишь на улице города представителя какого-то из Орденов. А то, что парень обладал достаточной силой, было несомненно. Этот был не из тех, через чью судьбу и жизнь Хара перешагнула бы, не глядя и не задумываясь. Он был интересен.
И потому насмешка вспыхнула ярче, заиграла в уголках губ и глаз. Интерес во взгляде женщины смешался с иронией, создавая причудливое сочетание. Интрига с легким привкусом опасности и тайны.
Хара слегка шевельнула пальцами, разминая и согревая. Между ними заискрилась, заиграла магическая змейка. Изумрудного цвета тело обвило запястье и замерло на нем. Змейка поблескивала бусинками рубиновых глаз в сторону Лиама. Легкая иллюзия, которую и заметить-то мог только он, да и то потому, что стоял вблизи? Или…? Ветерок магии потянул едва заметно, змейка шевельнула головой и вновь замерла.
- Я знала Трессу Тамон, на кого Вы, сэр, сильно похожи. А была ли она Вашей матерью, не знаю, не знаю…
Все она уже знала, и доказательства тут не нужны. И видно же, что знает, вот только насмешничает непонятно зачем. Лиаму непонятно. Сама женщина вела разговор уверенно. И похоже понимала, что делает.
- Положим, это так и есть. И что же, позвольте спросить, заставило сына почтенной леди влачить столь жалкое существование? Шимарский горец! Да полно же вам прибедняться, сэр. Или потомку магистра знаменитого Ордена подобает ходить оборванцем?
Речь ее лилась легко, без лишних эмоций. Но вязь слов вплеталась, цеплялась к внутренним глубинным переживаниям собеседника. Вызывая их показаться, проявиться, вспыхнуть ярко.

Смех вновь рассыпался над мостовой. Хара довольно улыбнулась.
- Вот и замечательно, теперь вижу не кашу размазанную, а мужчину. А вот ершиться не надо парень… Не надо… В броне тяжело, да и неуютно.
Улыбка плавилась на лице, как золото в жарком горне. Жарко… Жара… Жар… Словно марево окутало двоих говорящих. Колеблется облако, колеблются очертания фигур. В жаре плывут-тянутся тонкие нити. Умело выстроенная защита остается на месте, но за ней, как в панцире, так тяжело, так неудобно, так жарко. И панцирь… тоже может расплавиться, вот еще минуту-другую и … И все схлынуло так же, как и началось. Отпустило. Игра должна оставаться игрой, и Хара отлично знала ее границы. Магия четвертого уровня, искусно подобранные нити создали мираж и ощущение, а после растаяли без следа.
Выраженных эмоций хватило, чтобы получить зацепку и понимание. И, к счастью, хватило, чтобы вывести собеседника из некоторой меланхолии, так не понравившейся Харе.
Пред Лиамом стояла простоватая женщина с миловидным лицом, в обычном, ничем не примечательном лохи
- Не по чину мне такие украшения.- улыбнулась и подмигнула.- Но нравится, ах нравится. Глядит-поглядывает, по сторонам посматривает. Где чего да как может и выгадает.- нараспев произнесла Хара, и рубиновые бусинки змеиных глаз вдруг оказались прямо перед глазами Лиама. Перемигнулись, смешно, совсем не тая опасности, слегка азартно.
И опять наваждение – тонкие нити, опутавшие зеркальную защиту. Ничто не рвется за нее, нет, напротив, это приглашение, уж какое есть. И тихий мелодичный голос, отовсюду: «Чтоб отдохнуть и переодеться, тихая гавань нужна»
- Мы можем бесконечно развлекаться этой игрой. Но скоро первые прохожие появятся. Помешают разговору.- а настоящий голос глубокий и грудной.- Не хотите ли, сэр, продолжить разговор в местечке поуютнее? Глядишь и поведает скромная знахарка что-то любопытное для Вас.
Взгляд "скромной знахарки" таил загадку. О да, перед ней магистр, она и не спорит. Насмешничает немного разве что. И не над ним лично, а над ситуацией скорее. Встретились два оборванца: шимарский горец и скромная знахарка. Поглядите, люди добрые, да проходите мимо. Не для ваших глаз картинка нарисована...

«Строить лучше сообща. Быстрее выстроится» - раздалось напоследок отовсюду, после чего иллюзия пропала окончательно. И веселой змейки нет, да и нити куда-то подевались… Только теплая рука опирается на поданную руку. Тонкие пальцы, изящная кисть. Руки, не знающие черной работы.  Руки мастера… Вот только какого мастера?..
Знахарка, хорошо известная в городе, простая, никогда никому в помощи не отказавшая, любимая многими. И горец, обычный такой горец шимарский. Ну кто удивится? Много знакомцев у Хары, с разными горестями люди приходят. Почему бы и горцу не прийти? И пошел самый обычный разговор.
- Можно в забегаловку, а могу и в гости пригласить. Если не опасаетесь незнакомом-то городе в незнакомый дом проследовать.- глянула из-под упавшей на глаза медной пряди. Смеющийся взгляд,  осыпал Лиама золотистыми искорками.
- Помощница моя, готовит отлично. Да и сама я тоже, Ух, какую камру сварить могу. Люди заходят – раз выпьют у меня кружечку, так потом приходят еще и еще да соседей приводят.- в интонациях зазвучали новые нотки, словно камешки посыпались на металл.
- Но для тебя я другую камру сварю. Тоже вкусную,  но другую, без сюрпризов. Ее вкус по ночам сниться не будет. Уж не обессудь.

- Съестного у меня дома хватит на двадцать неотесанных варваров. -резонно заметила Хара и не солгала. Съестного и правда было предостаточно. А уж на одного прожорливого мятежного магистра, простите – прожорливого шимарского горца, точно хватило бы. – А моей камре не надо сниться. Еще не хватало в моем доме магических поединком между магистром и кувшинами. Я тогда безо всякой магии обойдусь, обычной колотушкой. Мало не покажется, уверяю.
Хара шутила, легко шагая по мостовой, и размышляла над нитью будущего разговора. Ей страшно не было и странно не было. Хорошая встреча, не так-то часто магистры в городе случаются.
Последняя фраза Лиама вывела ее из задумчивости. Имя!  Вот чем Хара не смогла пожертвовать в угоду осторожности, так это именем. Упорно сохраняя его с собой и не меняя ни на какую другую личину. Только обычно, представляясь, она произносила его как бы невзначай, вскользь, не заостряя внимания собеседника, а, напротив, отводя его. И в воспоминаниях людей оставалось только одно «знахарка Хара». И все.
- Хара Киллемби.- представилась в свою очередь. На этот раз в звучание имени было вложено куда как больше. Лиам не забудет, даже если захочет. Каждый звук, как ягода соком, налился смыслом и силой.
- Керра Йерк и Тресса Тамон… Помню, как же…
И убыстрила шаги.
Пройдя пару кварталов, свернула на небольшую улочку. Где обнаружилась приятная резная калитка, а за ней и дом, небольшой, но такой уютный даже на вид, что сразу хотелось постучаться в двери, попроситься переночевать или хоть посидеть за кружкой камры.
- Вот и пришли. Милости прошу, Лиам Йерк в мое… Впрочем не буду прибедняться. Увидишь все сам.  И жилище знахарки и … другое что.

- Не выше четвертой ступени, сэр Лиам, не выше четвертой. Только лишь дозволенная магия.- и непонятно, то ли женщина скромничает, то ли хвалится наоборот. Да, дом пронизан незримыми нитями, сплетающими интереснейшие узоры. Залюбуешься игрой их, перетеканием форм. Так и змейка играла на руке… Вроде безобидно. Да и была безобидной она. Не тронула, не укусила, померцала глазками да и пропала. При внимательном рассмотрении еще и ясно, что многие заклинания словно спят, ждут своего часа. – Вы присаживайтесь, будьте как дома. Вот тут удобно будет.- указала на удобное кресло у стола, над которым, вот странно, не было никой паутины.
- Ко мне сейчас посетитель придет.- прислушавшись к чему-то, промолвила Хара.- Ничего, сэр Лиам, если придется подождать несколько минут с беседой? Дело срочное у леди Малены. Камру и угощение я Вам успею подать, а с разговором обождем, уж не обессудьте. Дела-дела-дела…
И в этот момент женщина преобразилась вдруг, неузнаваемо … и … так, словно холодок по сердцу потянул, словно змея, но не та с глазками рубинами, а настоящая, холодная и скользкая, прошелестела мимо. Совсем близко, совсем рядом. Лиама магия не касается, она вокруг хозяйки свивается плотным узлом. Засверкали в уютном полумраке глаза Хары, зеленью засверкали, хотя откуда ей там взяться той зелени, вроде же теплого медового оттенка радужка была? А вот поди же ты. И словно помолодела Хара лет так... намного. Не в чертах лица и не в осанке суть.  В скрытой силе, что проглянула на миг-другой, сделала ее словно выше на голову. Искры сбежали по зеленому лохи, замерли в ладонях теплыми язычками зеленого пламени. И отозвались-запели ниточки, провешенные по комнате, приходя в движение. А иные как спали так и остались в дреме. Не нужны покуда. Не пробил еще их час.
И снова тишь да гладь… Обычная гостиная, да знахарка, знающая свое дело, но простоватая, ласковая.
- Вот и камра, сэр Лиам.- Хара поставила перед магистром объемный кувшин, откуда исходил манящий аромат. Еще более заманчивыми запахами тянуло от блюда, которое она принесла минутой спустя. Блюдо полное вкуснейшей еды.- Кушайте на здоровье. А пока управитесь, я с делами-то и разберусь
У дверей зазвенел колокольчик….

Хара почувствовала, как воздух зазвенел от примененной магии. Какая четвертая ступень! Как бы не сороковая! Реакция ее была мгновенной. Три коротких слова и… Нити вновь пришли в движение схлестнулись, свились и упали мерцающей сетью на голову Лиама. Отточено, внезапно, стремительно. И неизбежно. Невидимость спала, развеялась как утренний туман под порывом ветра.  Исчезли и нити, оставив лишь болезненный укол. Самолюбию. Только лишь самолюбию и ничему больше. Умелая рука собрала и направила магию незаметную, слабую, дозволенную. Но как направила! Изящно, мастерски. Мгновением позже будто завибрировали стены жилища, гул поглощаемой энергии ощущался буквально кожей.
Сработала защита!  Все же не зря сэр Регга хлеб свой ест в Ордене Радужных Нитей. Талантливый  мальчик
Хара перевела дух.
- Вы что творите, сэр дикарь? – глаза женщины сверкали, но голос оставался ровным, хотя и слышался в нем глухой рокот. – Хотите, чтоб тут сейчас был весь Тайный Сыск? У Чиффы завидное чутье. Капюшон и хорошая легенда скроет Ваше лицо не хуже любой невидимости. Мало ли кого к знахарке нужда привела.  Пейте камру, кушайте. Да смотрите и слушайте. Вот только говорить ничего не вздумайте. Я ооочень огорчусь, сэр Лиам, если Вы помешаете моей беседе с леди Маленой.
И направилась открывать дверь,  от которой уже второй раз залился перезвоном колокольчик.
Вошедшая леди была немолода. Обрюзгшее, какое-то очень несчастное и одновременно страшно недовольное выражение, портило красивое некогда лицо. Под стать был и голос, капризный, высокий, с нотками обреченности
- Ой, леди Хара.- начала женщина с порога.- Плохо все, ужасно. День не задался с утра. Да что день, вся моя жизнь сплошной кошмар. Вы представьте только, эта мерзавка из ТОЙ САМОЙ лавки вновь попыталась меня надуть. И вот поверьте, надула. И как честной женщине на свете жить?...
Поток жалоб лился и лился, не прекращаясь, как мутная река. Хара слушала и кивала. Слушала и кивала. Изредка поддакивала, сожалела, ахала… Положила руку на плечо причитающей женщины… Незаметно для той с ладони скатился светящийся клубочек… И пошел кататься -  от плеча к плечу, вокруг туловища, вокруг головы, ног…
Женщина причитала, клубочек катился… Пока силуэт говорившей не превратился в веретено радужных нитей, пульсирующих в полумраке. Леди Малена ничего не замечала… А Лиаму яснее ясного стать могло, что изливаемые причитания, жалобы и недовольство всем светом так и останутся при ней. И не вырваться леди уже из этого кокона ни к свету дня, ни к простым радостям. Глаза Хары поблескивали в полумраке хищным блеском. То, что не нужно было леди Милене: радости, удовольствие, да и самая жизнь – все тут же забирала леди Киллемби.  Жизненные силы полноводной рекой перетекали от Малены к ладоням Хары. Так и продолжится… так и будет. До самого того мига, когда Искра леди Малены не погаснет вовсе. И недалек тот миг. Совсем недалек.
Женщина попричитала еще да и ушла. Хара, как радушная хозяка и лучшая подруга проводила ее до дверей, закрыла их. И с улыбкой повернулась к Лиаму.
- Ну вот и все.  Больше нашему разговору ничто помехой стать не должно.

Леди Хара, словно довольная кошка, поблескивая глазами, уселась напротив Лиама
- Прошу простить мне мою резкость. Заклинание невидимость, сами понимаете, вызвало столь быструю ответную реакцию. Далеко не все в этом городе владеют этим умением. Даже хитрец Кофа лишь только личины меняет. А нам до поры до времени не хотелось бы привлекать к себе излишнее внимание.
Хара помолчала, вновь поигрывая невесть откуда взявшимся браслетом-змейкой. Поулыбалась. И вновь полился мелодичный голосок
- Однако же я в затруднении, сэр Лиам. С одной стороны, я обещала Вам рассказ. С другой, Вы очевидно ждете объяснений произошедшему. Первое я выполю с удовольствием за кружкой камры, ибо ничто не радует душу так, как радует приятная беседа. Насчет второго повременю пока. И задам лишь один вопрос. Если сочтете нужным ответить на  него, продолжу. Если же нет... что ж... мы просто мило поболтаем за кружкой камры и чуть погодя разойдемся.
- А вопрос такой. Что за защита такая могучая есть у Вас, что Вы рискуете применять заклинания выше дозволенного уровня, не страшась Тайного Сыска? Смею высказать предположение, что эта защита - суть Ваша личная отвага. Я не буду произносить слово "безрассудство", думаю, Вы не отнюдь не столь юны, чтоб тянуло на вызов и подвиги.
Перед Харой также образовалась кружка камры, откуда она потихоньку отхлебывала по глоточку, жмурясь от удовольствия.
- Смею также отметить, что к отваге неплохо бы приложить еще и существенную силу. Иначе...- она неопределенно помахала рукой...- Иначе приветливые стены Холоми встретят Вас с превеликой радостью.
Хара иронизировала, но в интонациях не слышолось недоброй насмешки. Подтрунивала над магистром. И хорошо ей, судя по всему.

Отредактировано Хара Киллемби (2011-05-02 16:42:27)

- Отвага достоинство несомненное.- улыбка, затаившаяся в уголках губ, стала словно бы острее.- Однако же, чтобы применить ее в нужное время и в нужный час, нужно быть хотя бы живым и на свободе. Вы согласны? Впрочем, не буду читать нравоучения, не люблю я этого. Куда занимательнее будет предоставить Вам материал для размышлений…
Хара отставила кружку с недопитой камрой и задумчиво поглядела куда-то поверх плеча Лиама.
- Но сперва обещанный рассказ. Вы хотели узнать о Вашей матери. Я расскажу, что знаю и что помню. Не исключаю, что беседа наша затянется, ибо Вы, сэр Лиам, представляетесь мне интересным собеседником. И не только… собеседником.
Довольное выражение сытой хищницы сменилось отстраненным и даже немного холодным, словно ледяная статуя присела за стол напротив магистра.
- Леди Тресса Тамон была женщиной живого нрава. Горела ярко. И, скажу Вам  без преувеличений, привлекала она взгляды многих.  Мы не были знакомы близко, не были подругами. Лишь коллегами. Меня всегда интересовали изыскания Ордена, но не личная жизнь его членов. Так вот в работе Ваша матушка была изысканным чудодеем.
Хара нахмурилась, старательно припоминая детали, которые могли бы порадовать Лиама и слегка растерянно продолжила:
- Мне будет проще, если Вы сами зададите вопросы. За давностью лет истории склонны покрываться пылью и не так просто вернуть им краски. Вы могли бы поспособствовать тому, спросив, что именно Вас интересует.
Голос окреп и зазвенел, разбивая вдребезги растерянность:
- Пока Вы поразмышляете над возможными вопросами, сэр Лиам, мы переместимся в место, более подходящее для доверительной беседы, о которой Вы упомянули. Вы уже достаточно много увидели, чтобы разгорелось любопытство.  И я не хочу оставлять Вас в неведении, это будет в высшей степени несправедливо. Что касается перемещения, то само по себе это действие – уже шаг к большей откровенности с моей стороны. Ибо открывать чужому взору резиденцию Ордена Жемчужных Нитей и, тем более, знакомить с его Великим Магистром я стала бы далеко не каждого. Впрочем, что толку в словах, когда Вы сможете все увидеть сами в ближайшее время.
Едва закончив фразу, женщина гибко наклонилась вперед и легко скользнула пальцами вдоль тела Лиама, взяв его в пригоршню. Мгновением позже вздрогнули и завибрировали стены дома, вновь укрывая от внешнего наблюдения сотворенную недозволенную магию.
Леди Хара ступила на Темный путь. Если можно применить к темному пути эпитет «натоптанный», то именно таким он и был в данной ситуации. Уж сколько раз магистры и послушники вереницами ходили от резиденции Ордена в скромный дом знахарки Хары.
Время… Детали… Ярче! Четче! Быстрее!
В лицо дохнуло особой прохладой, той, что бывает лишь за городом. Взбежав по крутым ступеням резиденции Ордена, леди Киллемби также стремительно проследовала сквозь первую залу, вторую, коротко отвечая на приветствия встречающихся магистров. В резиденции было оживленно. Оно и понятно, сегодняшний вечер предстоял быть непростым, нужны все возможные силы.
Второй этаж… Маленькая гостиная, где на круглом столе уже дымится кувшин с камрой и готово угощение. Гость не должен испытывать неуюта и шока. Остается надеяться, что не испытает и обиды. Леди Хара встряхнула рукой над креслом, и сэр Лиам оказался в нем. Все почти также: кресло, стол, камра. Только дом другой. Да хозяйка как-то неуловимо изменилась. Образ знахарки рассыпался мелкой пылью, явив миру другой. Сильный, властный, холодный. Леди Киллемби вновь опустилась напротив магистра.
- Надеюсь, Ваше путешествие не было неприятным, сэр, Лиам.- проронила без тени сожаления в голосе.- Оно того стоило, поверьте. А теперь я готова выслушать Ваши вопросы.

Женщина тонко улыбалась, выслушивая комплименты мужчины. Улыбалась мило, всем видом давай понять, что ей приятны его слова, что она оценила достойное поведение в непростой жизненной ситуации. И что отдает дань уважения собеседнику.
- Есть один лишь нюанс, который я хотела бы сразу обозначить. Леди Хара Киллемби, женщина из Ордена Зеленых Лун, жила в Эпоху Орденов. Позже стала изгнанницей, без привязанностей и дома. Сейчас же… перед Вами, сэр Лиам, совсем другая персона.
Изящно и гибко она откинулась в кресле, не становясь ни загадочнее ни величественней. Лишь снова, как сквознячком, повеяло особой силой.
- Я обещала Вам знакомство с Великим магистром Ордена Радужных Нитей. Не будем откладывать.- она чуть склонила голову.- Вижу Вас как наяву, сэр Лиам Йерк. И будем знакомы – Великий магистр Ордена Радужных Нитей это я, леди Хара Киллемби. Допускаю, что это невероятно, непривычно, а может с какой-то стороны и немыслимо. Но меня ужасно удручает необходимость прятаться за многочисленными масками. А в данном случае это еще и абсолютно лишено смысла. Теперь, когда маски не мешают разговору, мы можем вернуться к интересующей Вас теме. А обсуждение целей и тайн нашего Ордена  оставим на потом. У нас впереди еще полдня до того, как меня увлекут дела. Если Вы проявите интерес к ним, и согласитесь на некоторые предложения и обязательства, завеса тайны приоткроется. Если же нет – Вы узнаете то, что хотели узнать о матери, мило поболтаем за кружкой камры и я провожу Вас обратно в Ехо. После чего мы забудем друг о друге.
По запястьям леди Киллемби заструились две змейки: изумрудная и золотая. Забавное украшение, возможно даже амулет, но украшение ожившее в загадочной жизни. Слишком уж живым и человечным был взгляд рубиновых глазок, слишком пристальным, пронзающим. Словно мысли читают, в душу заглядывают.
- Пересказать всю жизнь невозможно, я припомню и опишу лишь некоторые яркие моменты. Начну с того, что союз Вашей матери и отца вызвал неоднозначную реакцию среди женщин Ордена. Тресса Тамон занималась интересной линией и требовалась в тот момент полная самоотдача. Мы вели ряд экспериментов, связанных с перетеканием жизненных сил от одного человека к другому, и Тресса была одной из ключевых фигур. Но судьба и воля людей решили иначе. Любовь слишком сильное чувство, чтобы в этот момент осталось место для критического взгляда на вещи, для скурпулезных проверок, для ювелирной работы. Леди Тамон хотелось огня. И она вдохновенно кинулась в это пламя, пожертвовав своим участием в нашей работе. Хотя та работа могла принести ей больший статус, уважение, силу и даже славу. Она ушла на вторые, а потом и третьи роли… Не знаю, что происходило между нею и Вашим отцом, его я практически не знала. Но спустя какое-то время последовал разрыв, столь же раскаленным было ее сердце, как и в период любви, с тем же вдохновением она жгла мосты. Но осталось дитя от этого союза. Вы, сэр Лиам. Тресса хотела вернуть потерянное, стремилась к работе, желала наверстать упущенное и яростно сожалела о потерянном времени. Потому… знаю, сказанное причинит Вам боль, но я скажу… Потому она отказалась знать о том, как растет ее дитя, предоставив воспитание отцу и больше уже ни на что не отвлекаясь. Упущенное она так и не наверстала… Силы не возаращались, жар души был уже не тот. Она словно выплеснула, как из полной чаши, все что у нее было. В свою любовь. А потом вернулась, но наполнить ее так и не смогла. Быть может в том и есть причина той обиды, что Вы ощущаете. Я не знаю. Это лишь предположение. Чувства могут и обманывать, знаете ли.
Великий Магистр пристально взглянула в глаза Лиама Йерка, две змейки, скользнув с запястий к предплечьям, устроились в волосах женщины и также уставились на магистра. Тройной взгляд можно было бы назвать околдовывающим, если бы… магией тут и не пахло. То есть никакой вообще. Даже первой ступенью. Все колдовство заключалось в интонациях, жестах, игре света и тени. В уверенном и спокойном тоне. Помолчав и дав Лиаму осознать услышанное, леди Хара резко сменила тему разговора. Голос зазвучал несколько жестче, и это приводило в себя, заставляло вернуться с пути чувств на путь логических выкладок.
- И в завершение, сэр Лиам, я все же сделаю Вам предложение присоединиться к нам. Знаю, кто-то предпочитает одинокий путь и в том его святое право. У нас действительно места для индивидуальности меньше. Зато… зато есть возможность развиваться, колдовать в меру своих способностей и сил, учиться и учить. Возможность проявить все свои способности без того, чтобы быть схваченным за руку представителями власти, навязавшей нам слепоту и глухоту. Наконец, есть поддержка всего Ордена, если случится попасть в неприятности. Разумеется, взамен и Вы отдаете служение и соглашаетесь на ряд обязательств.

- Сказанное не было лестью, сэр Лиам. Ко мне стекается немало сильных людей. А слабым тут не место. Так что это очевидный факт, но не лесть. Описанная Вами свобода - это иллюзия, на мой взгляд. В чем она заключается? Только в отсутствии обязательств? Но Вы все равно попадете в клетку правил и запретов. Не обязательно чьих-то личных, это могут быть объективные реалии жизни. Приведу простой пример: объективная реальность диктует потребности телу, и никуда Вы от этого не денетесь, по крайней мере пока. Я считаю, что свобода - это добровольное служение, отдача. Личный осознанный выбор. Впрочем, свою точку зрения не навязываю.
- Я рассказала Вам достаточно много. Более того, предупредила "Если же нет – Вы узнаете то, что хотели узнать о матери, мило поболтаем за кружкой камры и я провожу Вас обратно в Ехо. После чего мы забудем друг о друге". Это метафора по отношению ко мне, но отнюдь не к Вам. Покинув этот дом темным путем, Вы о нем забудете. Останется память о том, что можно вернуться в дом знахарки Хары... и что-то там еще узнать. Захотите - вернетесь. А пока... Пока есть два варианта. Можете остаться здесь до вечера. Или еще на пару-тройку дней. Отдохнуть, присмотреться и набрать больше сведений для принятия решений. В ближайшие часы здесь начнется то, что отразится гулким эхом вовне нашей резиденции и всколыхнет то застоявшееся болото, в которое превратилась наша жизнь за последние сотню с лишним лет. Или же, если решение твердо, покинуть дом прямо сейчас. О последующих событиях Вы узнаете все равно... Только... с другой стороны
Леди Киллемби сцепила пальцы перед грудью. Змейки соскользнули с волос женщины и стремительными веретенцами закружились вокруг тонких рук. Сверкание золота, изумрудов и рубинов, завораживающий вихрь.

- Это очаровательное умение, сэр Лиам.- улыбка стала ярче, а взгляд острее.- Забывать - умение прекрасное.
И больше она ничего не добавила к сказанному, переведя разговор в иное русло. Что скрывалось за этими словами? Что таила улыбка? Согласие ли, обещание ли, угрозу быть может? Но не веяло больше опасностью ни от стен, ни от хозяйки.  Словно бы и по-домашнему уже привечает, опять чем-то неуловимо на знахарку Хару походя. Заботливо пододвинула ближе к собеседнику кружку, кувшин с камрой, да блюдо с обедом, невесть откуда образовавшимся. Аппетитный запах наполнил гостиную.
- Покушайте, отдохните. А потом… Походите, сэр Лиам, осмотритесь. Магистры наши уже предупреждены и не удивятся, Ваше лицо тут увидев. ПосмОтрите кругом, узнАете что-то любопытное, а там глядишь и решение примете.
Нет, на не опутывала сетью и не давила. Певучий голос лился и лился, и уже суть слов ускользать могла, оставляя лишь возможностью украшенное искушение: побродить по этому таинственному месту, по его коридорам и залам, заглянуть в укромные уголки, познакомиться… Узнать получше… узнать побольше…
- Брось клубочек на дорогу, чтобы вновь привел к порогу.
Можешь далеко уйти, только не сверни с пути.
Пропев простенький стишок,  под ноги Лиаму Йерку кинула  маленький клубок, сплетенный из переливающейся нити. От кресла Лиама к дверям протянулась мерцающая полоска света, столь же изменчивого, как нити клубка, как внешность леди Киллемби, как ее голос, как замок, как время…
И, предостережением:
- В самый тайных уголках иногда ночует страх.
Он не враг тебе, а друг, скрасит хорошо досуг.
И ... совсем уже непонятное:
- Время-река – сквозь пальцы песок
Запад-огонь укатил на Восток
Огненной птицей летит колесница
Змейка стремится в последний бросок
Хара прикрыла глаза и на веках Лиама словно гранитные гирьки повисли. Неодолимое желание сморгнуть, хоть на миг сомкнуть веки… Мгновение темноты, мнимой или настоящей, быстрая вспышка света, переливающаяся всеми цветами. И вот он уже в комнате совсем один. Только камра и угощение перед ним. И камра теплая,  и блюд свежее… а в окна уже закатные лучи глядят. Какого дня интересно?

Ой не зря сомневался сэр Лиам относительно безопасности подобного путешествия. Едва к клубочку он обратился, как хлынула в сердце чудовищная давящая тоска. Словно наяву увидел ножницы и ножи, тянущиеся к той нити, что связывала его незримый облик с отдыхающим телом. Всего лишь морок, зрелище это окатывало ужасом и тоской – ощущение близкой катастрофической потери.
Так легко оборвать, разрезать связующую нить. Так просто заблудиться в хитросплетении коридоров, перевернутых, изогнутых, обманчивых, начиненных ловушками.
Клубочек подкатился к ногам Лиама и котенком потерся о кончик сапога – вернись мол, не шали. Шалости тут слишком опасны. Потеряешься, заблудишься и вовек себя не сыщешь.  Смерть найдешь, не ту, какой вызовы бросал, и что отступала от тебе не единожды. А настоящую с равнодушными взглядом и неумолимо опускающейся разящей дланью. А я такой видишь – милый и пушистый, я-то знаю тут все, я до места провожу.  От всех бед уберегу. Только скажи, куда хочешь ты попасть, что увидеть, кому вопросы задать…