Женщина, одетая в лоохи и скабу сдержанных зеленых цветов, оторвалась от созерцания вод. Голос девушки вырвал ее из задумчивости: Хара словно и не заметила, что кто-то приблизился к ней. Хотя тоненькую ниточку внимания, протянувшуюся к ней,  почувствовать успела. На лице женщины - легкое недоумение, едва уловимый оттенок досады, как у человека, которого внезапно и некстати оторвали от любимого занятия. И... скрывшая все вуаль вежливой доброжелательности. Неожиданно глубокий бархатный голос:
- Вижу Вас как наяву, леди. Приятный вечер, не правда ли?
Незнакомка запрокинула голову к ночному небу. Глубоко вздохнула, наслаждаясь свежестью близкой воды и ласковым прикосновением ветерка к лицу.
- Люблю ночные прогулки.- обронила задумчиво.- Позади остается суета дня, и все словно предстает в своем истинном обличье.

Отредактировано Хара Киллемби (2011-04-23 00:17:49)

- Напряженный день, леди. Очень напряженный день... К знахарям люди порой приходят с проблемами не только телесного, но и душевного свойства. И снадобьями делу не поможешь... А как не выслушать с другой-то стороны? Но потом вспоминаешь
Спохватилась, оторвавшись от созерцания звезд.
- Ох, какая досадная оплошность. Я даже имени не назвала. Хара меня зовут.
Тряхнула головой и будто медные волны окатили плечи. Изучающий взгляд из-под полуопущенных ресниц, голос льется и льется, окутывая как мягкое покрывало. Нет, Хара не использует магию, всего лишь обаяние. Лица Тайного сыска она знает все наперечет, что впрочем и неудивительно. Мало радости столкнуться нос к носу с Мастером Преследования. Хотя впрочем… почему?
Истина рождается в столкновении позиций. Сама же говорила, а Хара? Так от чего бы не поддержать знакомство?

Хара не любила ложь. Не любила когда лгут ей, но более всего не нравилось самой это делать. Потому за годы жизни она стала виртуозом недосказанностей и двойного смысла. Если же обстоятельства вынуждали солгать, то потом оставался такой отвратительный привкус во рту, что повторять эксперимент еще долго не возникало желания.
Так и сейчас, в чем смысл лжи, если можно говорить чистую правду? Лишь что-то утаивая. Но ведь странно ожидать от человека, с которым только что познакомился, что выложит тебе сразу и все о себе.
Женщина вежливо кивнула еще раз
- Кто же не знает Вас, леди.- легкая лесть, обильно приправленная юмором в голосе. Кто-то наверняка не знает. Это известно им обоим. Но шутка на то и шутка, чтобы разрядить некоторую неловкость первого знакомства и облегчить его продолжение. Смешливый взгляд чуть прищуренных глаз. Улыбка, затаившаяся в уголках губ, милые ямочки на щеках. И знахарка продолжает беседу.
- Ничего страшного, право же, леди Меламори. Порой это просто необходимо - поделиться с кем-то тем, что лежит на душе. И даже лучше, если этот кто-то тебе незнаком. Так что видимо счастливый случай привел Вас сюда сегодня.
Помолчала, и улыбка сбежала с лица, как вода при умывании.
- Да, люди разные и их много. Увы, мир несовершенен, и всевозможные неприятности досаждают людям даже в благополучном Ехо. Вот и приходится обращаться к помощи знахаря. Впрочем, мне-то грех жаловаться, моя профессия кормит меня.

Отредактировано Хара Киллемби (2011-04-23 14:36:33)

Гладь Хурона была безмятежной, а бег волн неспешным, как и голос собеседницы Меламори. Вода поглотила тело, не оставив следов, и течет также, как час назад, день назад… как сотню лет назад. Воде все равно. Возможно, она хранит такие истории, каких люди измыслить не могут. Как знать, чему свидетелем был ленивый Хурон. Рыжие волосы Хары в неярком разноцветном ночном освещении переливаются от золотого до медно-красного оттенка, струятся по плечам, взлетают и опускаются на ночном ветерке, как крылья невиданной птицы. Или как пламя костра. Ритм, размеренный и спокойный. Как волны Хурона. Как глубокий голос. Как улыбка, играющая на губах женщины. Наконец, оторвав взгляд от воды, Хара взглянула прямо в глаза девушки. Вода сделала свое дело и больше не интересовала ее. В отличие от Меламори. 
- Отнюдь не просто. Я позволила себе пошутить, ведь шутка - первая ступенька на лестнице понимания. Так уж вышло, что я знаю Вас и к чему бы мне скрывать знание?
За годы, проведенный в Ехо, Хара не искала встреч с кем-либо из возможных противников. Хотя любопытство порой нашептывало, что надо бы… надо бы. Иначе как проверить силу своих убеждений? Но она сдерживала порывы и продолжала ждать. В уверенности, что все случается в нужное время и в нужном месте. Легкое напряжение, подкравшееся было вместе с узнаванием, улетучилось, словно дым на ветру. Хара даже порадовалась знакомству, и радость отразилась в голосе и взгляде.
- Даже в Ехо люди порой одиноки, леди Меламори. Они сомневаются  в выбранном жизненном пути, сожалеют о содеянном, желают несбыточного. От этих недугов снадобья нет. Утешить может разве что искреннее тепло, протянутая вовремя рука. Иной раз может показаться, что человек просто бед не знал настоящих. Вот и мается дурью. Простите за такой словооборот.  Вот посмотришь иной раз и хочется сказать: «Жизнь с тобой, руки-ноги на месте, умения никуда не делись. И годы жизни впереди.  Иди - живи! Радуйся. Занимайся делом» Но… человек не знает, как их применить, эти годы. Ему скучно, он ищет переживаний сам. И находит искомое, что вполне закономерно. Например несчастную любовь, что становится для него концом света. Мне жаль  таких людей. Но помочь им найти свой путь и радость я не могу.

Отредактировано Хара Киллемби (2011-04-23 17:37:04)

- Расстраивает, что не могу помочь? – голос стал чуть громче, в нем появились нотки сожаления.- Отнюдь. Я не претендую на всемогущество и делаю лишь то, что должна делать. Но если говорить о том, что меня расстраивает, то это скорее причина людской неприкаянности в жизни. Причина лени и, вместе с тем, поиска ярких впечатлений. Жизнь их пуста, в ней нет настоящих свершений, настоящей борьбы. Большинству это и не надо, и они живут как живется, не особенно задумываясь над смыслом своего бытия. Но есть те, в ком ярко горит огонь… Вот как раз они подобны пламени, к которому перекрыли поток воздуха. Погорит-погорит, да и погаснет. А жаль.
Не раз и не два Хара заводила подобные разговоры. Получая в ответ… Равнодушие, удивление, сарказм… Иногда интерес, очень редко. Бывало, что и глухое отчаянье – мол, а что делать-то? Она знала что. И находились те, кому рассказывала об этом. Очень-очень немногие, кто был в состоянии понять и поверить в ее цель. Прочие же… отдавали ей то, что должны были отдать, сами о том не подозревая. И уходили прочь, исчезали из жизни и из памяти. Таяли, как ночные тени на рассвете.

- В том-то и дело, леди.- Хара заговорила, подхватив тему, но голос не стал ни быстрее ни горячее. Все тот же плавный ритм и какая-то тоска, граничащая с тем отчаяньем, которое она недавно упомянула.- В том-то и дело, что глупости они НЕ совершают. Где и как, скажите, они могут это сделать? Возможности нет... Вот и гаснут, как пламя без воздуха. Гаснут, понимаете? Им просто негде и не в чем реализовать свои  способности, выплеснуть жар души и жажду действия. Они не становятся счастливее даже на миг. А если попытаются, то они - мятежники, и все равно итог один.
Замолчала.
- Простите, я наговорила лишнего. Просто нахлынет порой тоска. Жаль, что послушание закону приводит к таким последствиям. Может и правы те, кто пытается бунтовать и разбивается насмерть. Они хоть недолго, но горели, жили, были счастливы быть может. Я не осуждаю их, хотя это и впрямь несусветная глупость. 
Хара поглядела в сторону освещенной причудливыми отсветами улицы. Кажется, ей абсолютно все равно, слышит ли их кто-то. Голос звучит устало и потухшим стал взгляд. Молодое лицо портит складочка, перечертившая высокий лоб.
- Чудесный город... Все же чудесный. Но сонный.

Отредактировано Хара Киллемби (2011-04-23 21:53:16)

Казалось, на Хару не производят впечатления никакие колебания в интонациях собеседницы. Прямой взгляд Меламори встретился со спокойным, как озеро взглядом Хары. В поединке воли взгляды скрещиваются подобно клинкам. Но тут было иначе. Любой удар был бы погашен ровным течением вод - именно такое впечатление производили глаза леди Хары. Она не ищет поединка, она ищет истину в обсуждении. Все также устало и спокойно она продолжила:
- Сила и могущество это всего лишь инструмент. Даже лопатой можно убить. Если кто-то по неразумию использует ее во вред другим, значит ли это, что беда в самом источнике силы? Спору нет, многим не хватало мудрости...
Она не договорила. Передавая нить беседы Меламори

Загадочная улыбка блуждала на губах женщины, как тени листвы по траве. Неверно, легко… непостоянно…  Может на миг, как зарница на закате, озарило спокойное лицо удовольствие. Харе хватило одного эмоционального всплеска собеседницы,  и большего она от первого разговора  не желала.  Можно просто продолжить беседу, а там уж как получится.
- Мудрость в том, чтобы использовать силу, не ссорясь с головой.- заметила иронично.- В стремлении к власти, к самоутверждению, люди, обладающие могуществом, частенько о том забывают. Затмевает разум ложное осознание собственного величия. В итоге они, как правило, получают болезненный щелчок. И это закономерно. Сделал дело – будь готов отвечать за последствия. Однако же я остаюсь при своем мнении. Если ничего вообще не делать, то мир сереет. А там, где силой запрещают действия, рождается мощная волна бунта. Сила и запрет – это плохие методы. Протест может смести существующий порядок вещей, или сжечь изнутри того,  кто испытывает это чувство. Второе происходит чаще, на счастье или на беду.
Хара склонила голову на бок и продолжила, чуть смешливо:
- Скажите, леди Меламори, если начистоту, Вам самой никогда не хотелось выкинуть что-то этакое, в пику всем или кому-то конкретно?

Голос Хары немного повеселел, в нем заиграли искорки смеха.
- Да полно Вам, леди Меламори. Уж позвольте не поверить в Вашу серьезность? Да и не вижу я, в чем беда, если душа живая. И тянет ее на веселые проделки.
Женщина говорила искренне. Таинственное ощущение неведомой опасности улетучилось. Она посмеивается, играет. Но от нее не тянутся липкие ниточки злого умысла. Харе все больше нравился разговор, но она озябла стоять у реки. О парне, чье тело навсегда скрыла вода, она уже и не думала. Не стоит внимания тот, кому собственная жизнь представляется лишенной смысла.
- Леди Меламори, права же, разговор с Вами весьма любопытен. Но ветерок с Хурона пробирает до костей. И даже самая приятная прогулка может быть испорчена, если застыли руки и ноги. Может зайдем в какой-нибудь трактир, согреемся кружкой камры и продолжим беседу?
В общем-то разговор можно было и завершить. Зачем дразнить судьбу? Но Хара, несмотря на свою сдержанную неторопливость, все же обладала живым нравом. Игра и риск были отнюдь не чужды ей. И лишь тренировка выдержки сдерживала порывистую натуру. Она прожила в Ехо уже достаточно долго и скрытно. Пора было пробовать силы. А к подаркам судьбы, в виде случайных встреч, женщина относилась с большой почтительностью.

- Конечно. Кривой Скелет. Изумительное местечко. Вы же знаете, наверное - хозяин всех эти "Скелетов" большой шутник. А в Кривом за стойкой такой развеселый парень, симпатяга и балагур. И впрямь кривой, хоть и притворяется, мерзавец! - Хара рассмеялась.- Впрочем, сейчас все увидите сами.
С Хурона вновь набежал ветерок, слегка взъерошив гладь волн и волосы женщин. Хара поплотнее закуталась в лоохи и поежилась.
- Свежо...- промолвила словно сама себе.- Идемте же. Продолжим в более уютной обстановке наше внезапное знакомство.
И решительно двинулась по тротуару вглубь заманчива перемигивающейся ночными огнями улицы.
- Камра там так себе, зато есть восхитительные ореховые печенья. Ни в одном заведении города таких не попробуете, уверяю.
Ночь бежала над городом, как бесшумный зверь. Ночь летела, помахивая мягкими крыльями роскошной птицы, у которой в смоляных перьях рассыпаны бесчисленные алмазы-звезды. Харе вспомнились времена, когда она могла сплетать иллюзии, навевающие грезы наяву. Магия.. да, магия выше четвертой ступени, определенно выше. В тех грезах человек не просто спал. Он вспоминал. Открывшаяся душа была правдива перед собой и перед миром. Сны давали исцеление. Хотя запросто могли и погубить, если направить их действие в иную сторону. Хара не направляла. Тогда... не направляла. Но с тех пор воды Хурона унесли уже немало воды. Воды окрашенной в алый, воды, нашпигованной магией... Воды, вновь ставшей просто водой.

Воды Хурона забылись... Но осталось ощущение наполненности жизни, удовольствия, как после хорошего отдыха. В уютной атмосфере таверны, за маленьким столиком, Хара окончательно растеряла свою загадочность. Перед Меламори сидела обыкновенная женщина. Слегка растрепанная, со съехавшим чуть набок тюрбаном. Надкусив печенье и сделав первый глоток камры, зажмурилась и улыбнулась. Теплая кружка согревала озябшие ладошки и женщина обхватила ее обеими руками. Тонкие, изящные кисти. Кажущиеся почти прозрачными пальцы, очень подвижные и гибкие. Да и во всех движениях Хары сквозила эта же подвижная грация, гибкость хищного зверя. Пожалуй только это и подтверждало справедливость высказывания леди Блимм. Хара приоткрыла глаза, хитровато и задорно поглядев на девушку.
- Многие вещи на свете кажутся не такими, какие они есть. А уж люди-то... Взять хоть вашего сэра Кофу. Ах затейник!
Над кружкой Хары затрепетали золотистые искорки. Повеяло тонким "запахом" магии. Черная магия второй ступени. И... еще что-то, но не выше.
- Не могу сочетать это восхитительное печенье со столь тривиальным вкусом напитка. Рука не поднимается.- чуть виновато пожала плечико и подмигнула.- А искорки это баловство. Но ведь красиво же. И согревает быстрее.
Отхлебнула из кружки маленький глоток
- Приятно слышать, комплименты, леди Меламори. Чтож, могу в свою очередь признать, что и мне давно не доводилось вести столь занимательную беседу. Точнее, я давно не встречала такого собеседника.

Хара рассмеялась. И смех ее, вопреки ожидаемому грудному, рассыпАлся звоном мелких бубенцов.
- Нет смысла оспаривать очевидное, леди Меламори. И опять-таки, не вижу я в том никакой беды. Любознательность, живой интерес - это то, что питает жизнь. Если человеку ничего не интересно и ничего не надо, он все равно что мертвец.
Хара поигрывала кружкой с камрой, отправляя ее от руки к руке по глади стола. И не применяя при этом никакой магии. Лишь ловкие, тонкие пальцы задавали кружке скорость и маршрут. Волна, петля, разворот... И вновь слегка повеяло магией - за кружкой оставался едва заметный шлейф изумрудного сияния. Кружка, описав еще одну петлю, послушно остановилось возле левой ладони женщины, и Хара вновь поднесла ее к губам, собираясь с мыслями, чтобы продолжить разговор, когда...
Дверь распахнулась от тяжелого пинка, хряснув о косяк и жалобно заскрипев. На пороге, поводя залитыми веселящим зельем глазами стоял рослый детина. Веселящее зелье, любое, от дорогого вина до джубатыкской пьяни, на некоторых представителей рода человеческого действует отнюдь не веселящим образом. Вот и тут - молодецкая удаль требовала выхода на волю. Кривой скелет находился не в самом приятном квартале Ехо, однако к заведению обыватели относились с достаточным почтением, и подобные непотребства тут доселе не творились.
- Хозяяаааин! - взревел детина от порога.- Наливай! На всех
Что именно наливать он не упомянул. Очевидно, хозяин должен был догадаться сам. И сам же понять, кто такие эти упомянутые "все".
Хара поморщилась:
- Принес же дурной ветер. Я была неправа, леди Меламори. Есть и другие люди, имеющие четкие и сильные желания. Вот только в чем смысл их существования в этом грешном мире...- недовольно поглядела на детину.- Сейчас хулиганить начнет. Нас он не видит. Уймем или ну его? Пусть хозяин разбирается

Отредактировано Хара Киллемби (2011-04-26 12:29:45)

Хара едва слышно вздохнула. Она тоже не горела желанием вмешиваться в трактирное непотребство. И, тем более, не желала демонстрировать что-либо выше второй ступени магии.
- Это цельные натуры. И действительно, они заслуживают внимания. И уважения.
Проводив взглядом веселого трактирщика, женщина еще раз вздохнула. Вот такие люди, простые в своей жизни, и в то же время удивительно цельные, мудрые, безо всяких претензий на могущество, нравились ей всегда. В них она чувствовала ту силу, что неподвластна никакой магии, силу духа, цепкую жизненную хватку. Их можно уничтожить, но нельзя использовать. И это искренне восхищало.
Тем временем громила в углу, уделив должное внимание бутылке, начал окончательно выходить из состояния разумного существа. Превращаясь в нечто. Нечто звероподобное и неразумное, желающее лишь разрушений.
- Я сказал на всех!!! – сотряс трактир мощный рев. Посетители начали потихоньку покидать заведение. От греха подальше, как говориться. Проблесков разума и внимательности хватило, чтоб заметить это.
- А ну стоять! – рявкнуло существо в углу.- Не хотите со мной выпить! Вы меня не уважаете! Мы, фермеры, кормим вас, городских дармоедов!!! Я вас щас!!!
В ладони верзилы что-то засверкало, озарив уютный полумрак неприятными желтыми отсветами. Словно как удар бича хлестнула по таверне магия. Тридцатая ступень, не меньше.
И в трактире началось  светопреставление. Пожилая леди, еще минуту назад мирно беседовавшая со своей товаркой, с визгом вцепилась ей в волосы, голося при этом как потерпевшая и осыпая подругу отборной руганью. Та не замедлила ответить тем же самым. Чере зал таверны со свистом пролела бутыль, запущенная чьей-то меткой рукой. И только ловкость «мишени» спасла ее от серьезных повреждений. Встречным курсом полетел стул. Потом… тарелки, кувшины, другие предметы обихода… Визг, ругань, звон, грохот. В один миг вся таверна словно обезумела