А Мари что?
Мари согласился. Бойко, как и обычно, — уж он не упускал случая напоить начальство его любимой камрой! — но на этот раз было что-то неискреннее в его энтузиазме: то ли планы его магистр сорвал, то ли были еще какие-то причины у него не оставаться в кабинете сэра Эко надолго. Он вообще старался в последние несколько дней не попадаться слишком часто на глаза наставнику, и даже случайные встречи в коридорах сводил к минимуму, выбирая пути, которыми магистр на его памяти почти не пользовался.
А все для того, чтобы тот не заметил раньше времени, КАКОЙ бардак творился в голове у эльфийского подростка, совсем свихнувшегося от переизбытка гормонов!
Сэр Эко, тысячу вурдалаков вам под одеяло, только не вздумайте оставлять меня в этой комнате после того, как я приготовлю вам эту грешную камру — у меня же сердце перерастет ребра! И зачем я потащил эту грешную склянку с собой, хотелось бы знать!..
Нынешним утром послушнику довелось встретиться с сестрицей Анри, которая в очередной раз погрязла в мечтаниях об очередном кавалере, и даже где-то раздобыла специально для него порцию приворотного зелья. Узнав об этом, послушник битый час доказывал ей, как нехорошо использовать грязные методы в ходе завоевания объекта обожания. Доказал — флакон с розоватым зельем, как ядовитая змея, теперь дремал у него под сердцем. И тут выяснилось, что сам он своим объяснениям не слишком-то верил…
Может, именно потому у меня с девушками все вечно комом выходит, потому что я честный такой? — думал он, помешивая камру и изредка скашивая взгляд в сторону сэра Йуггари. — …Нет, даже и не думай! Он, только почувствует, голову откусит сразу!
И откуда мне знать, что эта влюбленность — не очередная фикция?

От звуков голоса сэра Эко в животе у юноши что-то неловко перевернулось, так, что к горлу подступил влажный ком, состоящий из страха и почти щемящей нежности. Как же не хотелось врать этому замечательному человеку!
— Нет, не думаю, — бесцветно ответил он и окончательно уткнулся в камру.
А если все-таки получится, что тогда? Случится то, что я и вообразить не смел, и сейчас не смогу… Потом? Потом, в лучшем случае, мне будет очень стыдно. В худшем — не видать мне больше изнутри стен Иафаха. Но мне ведь и не надо много, и Анри не могла раздобыть слишком сильное зелье. О, грешные магистры, о чем я думаю!
От истерических раздумий его отвлекло ощущение щекотки на кончике носа. Эльф с любопытством уставился на два темных багровых пятна, расплывающиеся по поверхности горячего напитка, после чего до него наконец-то дошло…
— Опс! — Мари прикрыл левой ладонью кровоточащий нос, а правой, не глядя, выключил жаровню.
Так тебе и надо, ха!
Подростка обескуражило это неожиданное и в чем-то невозможное событие (как у практикующего мага может возникнуть такая мелочная болячка, как кровь из носа, вы что), так, что некоторое время он просто метался из стороны в сторону, не зная, использовать ли магию или найти какую-нибудь ветошь.

Мари запрокинул голову и с омерзением почувствовал, как едкая солоноватая жидкость льется по горлу вниз, к желудку.
— Ага.
Он осторожно взял платок, приложил к носу и прошептал одними губами необходимое заклинание, чтобы остановить кровь.
— Спасибо, — сказал, и ненадолго отнял ткань от лица, чтобы оценить размеры бедствия. В этот момент послушник особо напоминал вампира из дамских романов мира Паука: бледная кожа, руки и лицо в крови, а самое главное — жуткий, голодный и разочарованный взгляд, которым он мельком одарил Магистра. И это милый забавный сэр Ёлка, который нарочно мухи не обидит!

Вместе с прикосновением к локтю Мари ощутил, как приближается температура крови в голове к точке кипения, и как предательски подкашиваются ноги. Неужели Вы до сих пор не заметили!
— Садись, страдалец. И голову выше, а то вдруг опять...
По-видимому, нет… Грешный потомок эльфов, воспользовавшись случаем, тут же плюхнулся в мягкое куманское кресло. И почувствовал, что обратно встать уже не сможет: коварный предмет интерьера, как казалось тогда, давно ожидал шанса сожрать беднягу с потрохами, а теперь потихоньку готовился к трапезе. На пару секунд Ёлке показалось, что любимый наставник вообще никогда не вернется, а сам он будет сидеть на этом месте до тех пор, пока притворившаяся мебелью венерина мухоловка его не переварит. Но нет, пронесло: не прошло и минуты, как Магистр снова оказался тут как тут.
— Зачем лечить? — он и правда смотрел, теперь удивленно и немного испуганно, но все так же пристально. — Само как-нибудь…
Сморгнул и уставился в какой-то дальний угол, машинально оттирая с ладоней пятна крови еще чистым участком платка.

Отредактировано Мари Ёлка (2012-05-05 19:32:03)

Садист вы, сэр Эко, величайший садист всех времен и народов! — думал влюбленный подросток, вздрагивая от каждого прикосновения теплой ткани к коже лица. Пару раз он пытался посмотреть в глаза магистра, но каждый раз отводил взгляд, стыдливо и испуганно. — Все-то вы понимаете! Но отчего же мне нельзя просто уйти? Позаботиться!..
Его взвинчивал тот факт, что объект свежей мании — вот он, стоит только руку протянуть. Но даже этого он не собирался делать из соображений здравого смысла. Убежать нельзя было и подавно: что тогда подумает наставник о несчастном Мари, и без того изрядно опростоволосившемся! А еще было очень стыдно, и очень-очень страшно, что сэр Эко сейчас возьмет и достанет флакон с зельем у него из кармана, после чего обязательно потребует объяснений.

— Я так и не приготовил вам камры, — невпопад, рассеянно заметил Мари.
Выпив горьковатую жидкость (и сбив заодно противное липкое жжение на задней стенке горла), парень хотел было встать, но с удивлением обнаружил, что не в состоянии покинуть эту комнату так же, как в ней оставаться.
А зачем? Вы ведь и так все знаете…
С кресла он так и не встал. Примостился на самом краешке, упершись руками в колени, опустил взгляд в пол, и как-то сразу стал выглядеть старше лет на шестьдесят. И будто глодала его душу не столько лихорадочная подростковая влюбленность, а какая-то бОльшая проблема — может быть, даже сделка с совестью.
— Помогите мне, — вдруг заявил юный эльф и посмотрел в глаза старшего, неожиданно пристально — его собственные в тот момент имели мутный зелено-бежевый оттенок.

Отредактировано Мари Ёлка (2012-05-06 00:03:56)

Взгляд послушник сам отвел. Некоторое время он сидел молча, разглядывая мутные пятна крови на платке — собирался с мыслями.
И лишь через три минуты, облизав пересохшие губы, начал:
— Вы мне нравитесь, сэр Эко, — и даже не трепетное признание, а сухая констатация факта. — Это не самое страшное — мне вообще много кто нравится, сами знаете почему… но обычно оно такое светлое, чистое. А на этот раз я, представляете, почувствовал, что с легкостью сверну шею паре-тройке Мятежных магистров, и даже налью вам в камру яду — даже не ради Высокого и Чистого, а ради малейшего знака одобрения с вашей стороны. И это меня пугает.
Сложил несчастный кусок ткани вчетверо, положил на край миски и рассеянно добавил, хмурясь:
— Дурное предчувствие...Если я сверну рано или поздно на темную дорожку, то вы тому причиной послужите — прямой или косвенной.

Мари сосредоточил взгляд на когтистых руках магистра, словно бы ничего интереснее его маникюра сейчас на белом свете не существовало. Он чувствовал тогда некое разочарование и… облегчение? Все темное, едкое, ядовитое, что скопилось за полдюжины дней на душе, он уже выплюнул с несколькими короткими репликами, и теперь на освободившемся месте вновь прорастали привычные светлые растения — даже порочная влюбленность на их фоне не имела особого смысла.
Ведь это теперь не только моя проблема… — Но кто знает, может быть, она еще вернется к тебе целиком?
А потом сэр Эко что-то очень долго и старательно объяснял, но юный эльф уже не улавливал смысла слов, хотя мог бы, без сомнения, без запинки воспроизвести обращенную к нему речь. Уж до того ему стало вдруг прекрасно!
— Что думаешь?
— Взять отпуск, — запоздалым эхом откликнулся послушник.
Щёлк! Откликнулось что-то в памяти.
— Слушайте, а ведь точно же! Дырку в небе над моей дырявой памятью!
Он резко встал с кресла и сделал энное количество бесполезных движений. От болезненного соприкосновения со столом, на котором удачно примостился магистр Йуггари, парнишку спасли только наложенные на мебель чары, которые защищали хозяев и их бестолковых гостей от таких вот… казусов.
— Да… я, вообще-то,  и правда уезжаю. Далеко и надолго. Через дюжину дней отплывает мой корабль в Куманский халифат — маме неожиданно припекло повидаться с родственниками, а папу она с собой не может взять по чисто техническим причинам… Надо было предупредить пораньше, но у меня это совершенно вылетело из головы!

Отредактировано Мари Ёлка (2012-05-07 12:43:16)