- Ты сомневаешься в том, что мы делаем?
- Нет, - Каах покачал головой, - я не сомневаюсь в том, что ВЫ делаете, - и это «ВЫ» упало лезвием, ставя их по разные стороны черты. – Я сомневаюсь в том, что делаю Я. И чем дальше, тем больше у меня сомнений. Слишком много ошибок, слишком много непонимания и каких-то детских обид. Я веду себя глупо, я – все больше некстати среди вас. Мне нравится моя работа, но это не значит, что я способен хорошо ее делать. Это – как с женщиной. Если ты ее любишь, не значит, что ваша любовь взаимна. И у меня, - он горько усмехнулся, - все меньше надежд на взаимность – и со своим делом, и с шефом, и… с другими…
Он сел на ступеньку, расжал ладонь: шарик светлого огня повис в воздухе.
- Я не знаю, зачем леди Хара пожелала видеть меня своим гостем. Возможно, только для того, чтобы я мог передать ее послание сэру Халли. Это, в общем-то, и не важно сейчас. Но она проявила неслыханную щедрость – и поразительную жестокость – показав мне свой мир. Завораживающий мир. Мир, в очередной раз продемонстрировавший мне, что надежда – глупое чувство.
Он поднял взгляд – бесстрастный, отстраненный.
- Я скажу тебе то, о чем никому больше не собираюсь говорить. Я просил у леди Хары ученичества. Она отказала мне, вполне справедливо назвав неудачником. Правда, она ошиблась, если подумала, что я хотел уйти в ученичество к ней, сбегая от своих проблем, как наивная девочка убегает в Семилистник от несчастной любви. Но была права в том, что нельзя начинать новую страницу, оставив предыдущую недописанной. Нельзя тащить в новый день груз незавершенных дел.
Теплые отблески плавающего перед ним Ключа придавали его глазам цвет расплавленного золота.
- Леди Хара… Мне неизвестно почему, но она была невероятно благожелательна ко мне. Сначала поделившись чудесами своего мира. Потом – преподав урок. Я должен последовать ее мудрому совету – и разобраться в себе, наконец. Понять, как я могу противостоять тому, что происходит со мной. По крайней мере, я должен выполнить ее второе поручение. И – обещание, которое я дал самому себе. Я говорю об этом тебе, потому что и то, и другое касается тебя напрямую. А потом… - он вытянул ладонь, шарик света лег на нее. Каах сжал кулак, пряча с глаз долой Ключ от далекого мира. – Потом я подумаю, что делать дальше.
Он выпрямился, его лицо побледнело, но голос не утратил мягкости и спокойствия.
- Есть причина, помимо моих неудач и не сложившихся отношений с сэром Халли, заставляющая меня думать, что мне лучше будет уйти. Это - ты. Я слишком дорожу твоим доверием, чтобы обмануть его, и твоей дружбой, чтобы предать ее. Я не хочу отравлять твои мысли подозрениями и сомнениями. Я не хочу делать тебе больно. Но и оставаться рядом с тобой, не смея надеяться стать для тебя ближе, я тоже больше не могу. Прости, я не великодушен. Мне следовало бы молчать, оставаясь где-то недалеко, верным другом, стражем, собеседником - но я не могу. И – не хочу. Я не прошу у тебя ничего, даже сочувствия. И если я говорю тебе сейчас об этом – то только потому, что считаю тебя вправе об этом знать. Как если бы я был болен.
Каах словно даже вздохнул с облегчением: вот оно, найдено нужное определение.
- Да, я болен. И не должен оставаться рядом, чтобы эта моя болезнь не стала твоей проблемой. Общей проблемой. Я теряю хватку. Это – недопустимо. Это – непрофессионально. Завтра это может стать причиной несчастья, с тобой, со мной, с кем-то третьим. Я не хочу, чтобы это случилось.