Каах невольно вздрогнул: не ждал он этих вопросов, не здесь, не сейчас... Где-то в глубине души он все-таки надеялся, что они не вернутся к этому разговору. А если и вернутся, то потом, когда все станет простым, понятным и объяснимым. И можно будет говорить спокойно, и горло не сдавит невидимая петля, и сердце не сорвется в бешеном галопе... Не сбылось.
- Ты задаешь странные вопросы, Мел... Почему ты? А кто другой? Кого более достойного уважения, поклонения, обожания ты можешь указать? Прекрасная, опасная, честная, открытая, ранимая и несгибаемая, воин, маг, женщина... Ты не просто нравишься, ты - опьяняешь. Когда?.. не помню... ты не вошла в мое сердце ударом ножа, ты проросла в нем тысячей тонких побегов, пока однажды я не понял - люблю... Да, я молчал, не подавал вида. Сколько сумел. Но сумел - не долго. Прости, я уже сказал - я слаб, я малодушен. Я - виноват. Подскажи мне, как все исправить, если знаешь - как. Я - не знаю...
Всплыли в памяти слова старинной песенки:
Захочешь вернуться - и я возвращусь,
Прийти пожелаешь - и я захочу.
А если покинешь - покину и я.
Что ты совершишь, тем и я отплачу.
- Как пожелаешь - так и будет...